Он известен всему миру, но история не может рассказать
о поэте ничего достоверного. В этом отношении Калидаса разделяет судьбу почти всех выдающихся художников слова древней и отчасти средневековой Индии.

Исследователи не уверены
даже, располагают ли они полным художественным наследием
 Калидасы. Но и те произведения писателя, что нам доступны,
рассказывают о жизни, окружавшей Калидасу, и о самом поэте. Из множества произведений, приписываемых Калидасе, современная наука считает действительно созданными классиком индийской литературы только семь — четыре поэмы и три драмы. Герой поэмы «Облако-вестник» — добрый полубог-якша
 из свиты Куберы, бога богатства. Поэт рисует небожителя, охваченного глубоким любовным чувством. Оно мешает якше исполнять свой долг — охранять сокровища Куберы.

Такого изображения человеческого чувства индийская литература до Калидасы не знала. Разгневанные боги изгоняют якшу из райской обители, разлучают с возлюбленной. Якша молит облако, летящее на север,
передать весточку любимой от изгнанника. Близка уж осень; чтоб придать своей подруге жизни силы, Он просит облако об участи своей ей весть доставить. (Перевод П. Риттера) Тоска терзает сердце разлученных возлюбленных. Но разлука придает чувству героя поэмы огромную силу. Чувства небесного существа очеловечены поэтом. Горе не может сломить любящего, и он бросает дерзкий вызов судьбе. Якше не страшен
даже гнев сурового бога, ему чуждо смирение перед страданиями, которому учила религия. Любовь обострила зрение якши. Тоскующий полубог видит путь, по которому должно пролететь облако: бурные потоки,
снежные хребты, шумные города, поля битв, где легендарные
герои в бешеной схватке с чудовищами добыли бессмертную славу. Якша любуется красотой Индии, прекрасной, как любимая женщина. Возлюбленная якши, небожительница — обыкновенная женщина, лишенная каких-либо атрибутов божественности. Прелестная и трогательная в своей скорби, небесная дева, грустя
о любимом, разговаривает с канарейкой, гадает по цветам.
Расставаясь с супругом, она, согласно обычаю, в знак печали
заплела волосы в одну косу. Само уютное жилище якши не походит на чертоги небожителей. Переход от мифологической приподнятости к простому, обыденному и милому придает поэме
задушевный характер. Калидаса умеет несколькими словами снять пафос фантастики, как бы говоря: моя поэма только сказка. Но облако, созданье света, воздуха, воды и пара, Как может вестником служить и передать живое слово? (Перевод П. Риттера) Калидаса был первым индийским поэтом, чье творчество
позволяет говорить о лирическом герое автора. Лиричность Калидасы не уменьшает ни эпической шири изображаемой им жизни, ни философской глубины осмысления ее.

Поэма «Облако — вестник» зарождает у читателя искру сомнения в непререкаемой мудрости богов. Справедлив ли владыка,
разлучивший супругов и причинивший им столько горя? Человек и природа, прошлое и современность, небо и земля,
боги и люди связаны воедино творческой волей Калидасы. «Облако-вестник» индийского поэта облетело весь мир. В поэме «Времена года» Калидаса живописует шесть времен
года — шесть времен счастья человека, влюбленного в жизнь,
в ее красоту и богатство. В самом выборе сюжета заложен вызов омертвевшему канону. Сменяющие друг друга картины природы и земного бытия лишены религиозной окраски. В поэме «Рождение бога войны Кумары» Калидаса, рисуя
богов, тоже возвысился до изображения красоты лучших человеческих чувств — любви, верности, дружбы. Верховный владыка помогает людям защититься от злобного демона Тараки.
 Одолеть Тараку, согласно предсказаниям владыки, сможет храбрый воин, который родится от бога Шивы и богини Парвати.
 Гималайские горы и Весна, разделяя тревогу богов и сочувствуя
их замыслам, пробуждают любовь Шивы и Парвати. Родившийся у супругов славный сын Кумара, бог войны, побеждает
 Тараку, олицетворяющего злые силы. В поэме «Род Рагху» Калидаса поднялся до прямого осуждения деспота. Легендарная хроника Солнечной династии, из
которой произошел любимый герой народа Рама, красочно расцвечена деятельной фантазией Калидасы.

В первых песнях поэмы Калидаса воспевает царей Дилипу, Рагху, старших в ряду
правителей Солнечной династии, их потомков Аджу и Дашаратху, Раму и Кушу — героев индийского фольклора, воплощающих народные представления об идеальных защитниках страны,
 их правдивости, воинской доблести. Заканчивается поэма ядовитой издевкой над последним царем этой династии — Агниварной.
 В образе Агниварны явно проступают черты царя — современника Калидасы. Агниварна по существу устранился от управления царством и доверил все государственные дела министрам.
 Изнеженный монарх ведет праздную, разгульную жизнь.

В драме «Шакунтала» наиболее полно раскрылся гений
 Калидасы. Насилие господствует во владениях царя Душьянты, сеющего
смерть на своем пути. Охота для царя не забава: убийство доставляет ему наслаждение. Но вот Душьянту полюбила лесная
девушка Шакунтала. И в душе царя завязывается борьба низменного и высокого. Мысли и чувства его еще отравлены миром жестокости, лжи и обмана. Зло побеждает: обманув Шакунталу,
царь удовлетворяет свою страсть. В образе Шакунталы Калидаса выразил беспредельную любовь, в которой не должно быть места эгоизму. Опечаленная
 Шакунтала, погруженная в невеселые думы, обидела невниманием гостя лесной обители мудреца Дурвасаса. Любовь несовместима с равнодушием к людям. Шакунтала нарушила закон гостеприимства, и автор заставляет богов наказать ее за проступок. Боги лишают памяти Душьянту, и, когда Шакунтала приходит во дворец, царь отрекается от нее. Душьянта, познав свободу в лесной обители девушки, не
знает теперь счастья во дворце. В мире, где нет свободы, царь
 — тоже только раб.

Прозрение героя Калидаса вновь объясняет вмешательством 
богов. Кольцо-талисман напоминает Душьянте о лесной девушке. Любовь полностью завладевает сердцем царя, дает ему мудрость и бескорыстие. Муки совести терзают царя. Не ослушание воле богов, а жестокая обида, нанесенная человеку, принесла Душьянте горе.
Боги возвращают Шакунталу царю только после того, как он
 побеждает исполинских демонов. Подвиг Душьянты искупил зло
и несправедливость, им совершенные. Калидаса в своей драме 
говорит о победе любви над эгоизмом, добра — над злом, высокого идеала — над суетностью, мужества — над прозябанием. Пьеса Калидасы «Малавика и Агнимитра», легкая комедия
 интриги, рассказывает о взаимной любви царя Агнимитры и прислужницы его супруги — пленницы Малавикн. Калидаса явно
 осуждает монарха за пренебрежение государственными делами,
 хотя и высказывается об этом косвенно. Царь лишен черт благородства и героизма, пренебрегает своими обязанностями защитника государства. Все образы комедии снижены; ни царь, ни
Малавика не способны к борьбе за свое счастье. Хотя традиция
 индийской драматургии выдвигает царя и его возлюбленную на 
авансцену, в действительности они играют пассивную роль. Любовную интригу ведет видушака. И царь выступает лишь как
 орудие в руках пройдохи — шута. Он даже думает за царя. Чувство царя не обогащено активной мыслью и деянием. Любовь 
героев лишена идеалов, она только чувственна. В пьесе отсутствует героическое начало. Такое важное событие, как война на
границах страны, почти не нашло отражения в произведении,
 зато война женщин во дворце показана достаточно ярко. Не
нашлось места и для провидения, символизирующего обычно 
у Калидасы высшую мудрость. Во многих произведениях Калидасы миром правит высокая идея закономерности, но в «Малавике и Агнимитре» господствует случайность. Случай — единственный бог комедии; а поскольку в комедии боги не выведены,
 Калидаса не считает нужным давать нравственно-философское
оправдание поступкам героев.

Печальное сказание о небесной деве, полюбившей земного
 царя, но вынужденной вернуться на небо, Калидаса превратил
в радостный гимн человеческой любви, мужеству и стойкости
(«Мужеством добытая Урваши»). Дочь неба Урваши — олицетворение чистоты, искренности и благородства. Царь Пуруравас
 освободил Урваши от демонов. Любовь человека дала богине неизведанное на небесах счастье. Урваши оставляет рай — царство примитивного покоя — ради тревожных радостей земли. Но
 Урваши оскорбила большое чувство подозрением и ревностью.
 Небожители прокляли Урваши, превратив ее в лиану. Обезумевший от горя Пуруравас отправляется на поиски возлюбленной.
Он обращается за помощью к солнцу и рекам, птицам и животным. Добыв волшебный самоцвет, царь находит Урваши. Безмерны подвиги Пурураваса, — он завоевал право на свое счастье. Калидаса не хочет дарить своим героям маленькое, уютное
 счастье, защищенное от бурь и опасностей. Коршун уносит волшебный талисман, и Пуруравасу вновь приходится расстаться
 с Урваши. Но бог Индра оценил мужество и упорство Пурураваса. Он приказывает царю готовиться к схватке с демонами.
 «И Урваши, пока ты жив, пребудет верною твоею подругой», —
 говорит Пуруравасу вестник Индры.

Драма Калидасы учит презирать покой и косность. Счастье
не вымаливают у судьбы, его завоевывают в борьбе. Только
борьба — достойная форма жизни. Только крайнее напряжение
сил, безграничные победы человека над миром таят в себе высшую красоту и радость. Лишь тот достоин жизни и свободы, Кто каждый день за них идет на бой! (Гёте) Так скажет, подобно Калидасе, много веков спустя великий
немецкий поэт Гёте. Мир един в представлении Калидасы. Созданные его творческим воображением боги не имеют ничего общего с грозными
богами религиозных ортодоксов, внушавшими человеку страх и
сознание собственного бессилия. Боги Калидасы наделены человеческими чертами и отличаются от земных существ только
большим могуществом, мудростью и благородством. Они заключают с людьми договоры и союзы, участвуют в совместных походах против демонов, делят радость и горе своих земных братьев.
Близость человека согревает бога.

Развенчивая царей, противопоставляя им легендарных монархов прошлого, Калидаса не осуждал монархическую систему.
 В эпоху Гуптов, в период становления феодальных отношений
 никто не представлял себе иной формы государственной власти,
 кроме деспотии. Калидаса видел, что только сильная, уверенная 
рука правителя могла спасти государство от междоусобиц. Политический идеал Калидасы — мудрый, человеколюбивый монарх; поэт мечтал об единой, неразделенной Индии, империи 
мира, гармонии и порядка.

Творчество Калидасы сотрясало твердыни рабства и тирании,
 ослабляло авторитет религии. Но светлые мечты поэта о счастливом человеке — хозяине земли и неба — не могли быть осуществлены в обществе, где царили насилие и произвол. Калидаса — поэт мудрости и борьбы. Краса и сила его поэзии близки 
нашему суровому героическому веку.

До Калидасы древняя индийская литература не знала писателя столь индивидуального. Характерно, что его великий
современник Тао Юань-мин (IV—V вв.), как считает советский
 китаевед Л.З. Эйдлин, также был первой осязаемой индивидуальностью в китайской поэзии. Индивидуальность Калидасы проявилась, в частности, в небывалом для античности творческом разнообразии. Только жанр романа оставил он в стороне. Внешняя
«несхожесть» жанровых форм, сюжетов и образов Калидасы порождена усложнившимся характером индийской жизни. Выразительные средства Калидасы чрезвычайно многообразны. Нет тех традиционных для древнеиндийской литературы
художественных приемов, которые бы он не использовал. Его 
аланкары тонки и красивы, его расы остры и необычны. Дхвани
 позволяло ему подвести читателя к своим затаенным мыслям,
 сделать его соучастником событий. Когда индиец смотрел «Шакунталу», его воображение без 
труда дорисовывало мчащихся коней и высокую колесницу царя.
 Он слышал приветственные клики и оглядывал вместе с царем 
горизонт в поисках убежавшей лани. Индийскому зрителю не
нужна была декорация сада и беседки из тростника, чтобы поверить истомленной любовью Шакунтале. Когда подруги обмахивали девушку листьями лотоса, зритель чувствовал жаркий
полдень и слышал шелест растений. Он страдал вместе с Шакунталой и желал ей счастья. (Когда в бытовой сцене испуганный рыбак обмолвился о рыболовных снастях, ценители великого драматурга видели на
 сцене скромную рыбачью хижину и лодку рыбака, глубоко осевшую после удачного лова. Они вдыхали острый запах (просмоленных канатов у речных причалов, им мерещились челны, уплывающие вдаль по зеркальной глади. Мы «простим» Калидасе замедленные действия и длинные
 монологи. Калидаса должен был только наметить картину. Он
 должен был дать пищу творческому воображению зрителя. Индийский зритель не чувствовал заторможенности действия
 «Шакунталы».

Калидаса впервые в индийской литературе с огромной художественной силой воплотил в своей поэзии и драматургии многие религиозно-мифологические образы устного художественного творчества. К числу таких образов относятся, например, Шива и Парвати. Издревле в Индии поклонение богу сочеталось с поклонением
и его супруге. Жены Брахмы, Вишну и Шивы обладали таким 
же могуществом и внушали такой же трепет верующим, как и 
великая троица богов. В дальнейшем Вишну и Шива оттеснили
Брахму на задний план, что сказалось и на круге мифологиче ских персонажей. Шива и Вишну выдвинулись на авансцену
 мифотворчества, фигура же Брахмы потускнела, поблекла. Поскольку мифология была главной движущей силой устно-поэтического творчества, естественно, что именно образы Шивы и
Вишну в наибольшей мере влекли к себе художественную фантазию народа. Их жены также стали традиционными персонажами устно-поэтического творчества. Разработанный фольклором художественный образ супружеской пары — Шивы и Парвати — послужил Калидасе благодатным материалом. Как уже упоминалось, он поставил эти образы в центре поэмы «Рождение бога войны Кумары».

После 
Калидасы поэты в течение почти полутора тысячелетий использовали «вечные» образы «супружеской пары, обращаясь к тем 
фигурам индийского 'пантеона, которые отвечали идейным и художественным устремлениям авторов. Калидаса стоял у преддверия тысячелетнего пути литератур на живых индийских языках, связанного с воспеванием бога-пастуха Кришны и его возлюбленной Радхи. Славы, доставшейся на долю Калидасы, не знал ни один другой индийский поэт древности или средних веков; только уже в
наши дни вровень с ним встал Рабиндранат Тагор. Калидаса и
Тагор, эти два гиганта в глазах читателей всего мира, являются наиболее яркими и характерными выразителями художественной культуры Индии, ее поэтического гения. Первое знакомство Запада с Калидасой в конце XVIII в.
было равноценно художественному открытию Индии. Спустя
столетие Западу привелось вторично «открыть» художественную культуру Индии, на этот раз Индии современной, когда тагоровские гимны убедили Европу в том, что литература Индии не утратила свою творческую мощь.

Автор: И.С. Рабинович

Предыдущая статья здесь, продолжение здесь.